Вот и закончился крупнейший джазовый фестиваль, носящий имя своего главного спонсора компании Bell Atlantic. Будет ли он признан самым значительным событием, сказать пока сложно. Однако, благодаря многочисленным бесплатным концертам и внушительному списку звезд и сенсаций, он не остался незамеченным даже в Нью-Йорке, где параллельно с ним происходило огромное количество других, не менее интересных джазовых событий. На двух фестивальных и на одном самостоятельном концерте мне удалось побывать на прошедшей неделе.

Шестого июня увидели свет несколько заинтересовавших меня джазовых релизов. На Blue Note вышел новый альбом гитариста Чарли Хантера (см. дневник за 7 июня), а Atlantic выпустил сразу два проекта едва ли не самого талантливого молодого саксофониста последних лет - Джеймса Картера. Альбом Chasin' The Gypsy посвящен легендарному цыганскому гитаристу Джанго Рейнхарду. Другой альбом - Layin' In The Cut - первая запись Картера с электрическим составом: Марк Рибо и Джеф Ли Джонсон - электрогитары, Джамаладин Такума - бас-гитара и Джи Келвин Уэстон - барабаны. Состав, надо сказать, напоминает группу The Young Philadelphians (см. дневник за 2 февраля).
По случаю появления этих альбомов электро-ансамбль Джеймса Картера в течение недели играл в клубе Blue Note. В концертном составе группы не было Рибо, зато появился клавишник Ди Ди Джексон. Видимо решив, что одного Картера недостаточно, каждый сет организаторы разделили пополам, и во второй части играл квартет гитариста Рассела Мэлоуна.
Картер - один из моих любимых джазовых музыкантов, поэтому, несмотря на все нелестные характеристики клуба, я все-таки решил пойти на один из концертов. Впрочем, я четко настроился на то, что не буду по возможности обращать внимания на клуб. Почти ровно в девять появился одетый в шикарный светлый костюм Джеймс Картер, и концерт начался. Надо отдать должное оснащению клуба. Несмотря на ужасную форму зала и на то, что сцена находится почти в его середине, а бар (откуда я слушал) - где-то сбоку, все было слышно великолепно. Судя по всему, в зале установлены какие-то компенсирующие системы, так как никаких задержек и эха не было, при том, что колонки висят по всему периметру.
Джеймс Картер играл по очереди на сопрано, альт- и тенор-саксофоне. Это далеко не полный набор инструментов, которыми он владеет в совершенстве. В его игре лоск и изысканность превосходно сочетаются с агрессивной атакой и напористым звуком. В этом электро-фанковом проекте фирменных щелчков и отрывистой игры больше, чем в более лирических акустических ансамблях саксофониста. Однако благодаря клавишам на концерте у музыкантов было больше свободы. Ритмичные композиции прозвучали жестче, а две лирические баллады - мягче, чем на альбоме. Гитарист, басист и барабанщик солировали мало, иногда лишь заполняя короткими брейками паузы между довольно длинными и частыми импровизациями Картера и более редкими соло Джексона. К сожалению, до конца абстрагироваться от безобразного шума голосов в зале было невозможно, поэтому и прочувствовать, насколько хорошо играет ансамбль, было практически нереально. Лишь неоднократное прослушивание альбома позволило мне заново вернуться и попытаться глубже проникнуть в услышанное.
Минут через пятьдесят музыканты с выражением чувства выполненного долга на лице покинули сцену, а уже через десять минут заиграл квартет Рассела Мэлоуна. Коллега Картера по оркестру из фильма Kansas City тоже недавно выпустил альбом. С составом, принимавшем участие в записи, он выступал в клубе: Энтони Уонси - фортепиано, Ричи Гудс - контрабас и Байрон Лэндхэм - барабаны. Мэлоун - виртуоз гитары. Он играет много, быстро, без ошибок и ... очень предсказуемо. Более традиционного гитариста, пожалуй, сейчас просто нет. Наверное, этим объясняется его довольно скромная сольная дискография и внушительная дискография в качестве сайдмена.
Идея объединить музыкантов настолько разного уровня в одном концерте мне показалась довольно жестокой. Уже с первых нот стало понятно, что квартету Мэлоуна выпала довольно неприятная роль заполнения времени между первым и вторым сетом Картера. За этот час старые посетители ресторана должны были расплатиться и уйти, а новые - занять их места. И до этого несмолкающий, гул в зале во время второй части концерта почти полностью перекрыл звуки, долетающие со сцены. Когда такое происходит с каким-нибудь малоизвестным студенческим ансамблем в каком-нибудь обыкновенном баре где-нибудь в Гринвич-вилледж, в этом нет ничего предосудительного. В конце концов, почти каждый начинающий музыкант прошел такую школу выживания. Но Рассел Мэлоун этого явно не заслужил.
Хотя по-прежнему музыку было как-то слышно, но желания ее слушать не осталось никакого. Слушать в такой обстановке очень скоро стало совершенно невозможно, и я ушел. Интересно, почему, когда клуб дорогой, то либо публика еще туда-сюда, но звук отвратительный; либо звук приличный, но в зале нет никого, кто пришел музыку слушать, а не просто потратить деньги в знаменитом на весь мир месте?

James Carter Ruined My Life
James Carter
E.J.N. - RUSSELL MALONE
Kansas City (The Movie)

В зале The Angel Orensanz Foundation Center for the Arts проходила наиболее далекая от джаза часть фестиваля. И если проект Operazone (см. дневник за 7 июня) имел к джазу довольно прямое отношение, то камерные работы Джона Зорна к нему отношение имели только благодаря тому, что сам Зорн к нему относится. Как известно, Джон Зорн не только саксофонист, продюсер, один из идеологов возрождения еврейской культуры и покровитель новых музыкальных течений, но и довольно известный композитор. Впрочем, его академические произведения столь же далеки от привычной музыки, как и его джазовые работы. В основном он сочиняет для небольших составов и отдельных инструментов, хотя есть и оркестровые композиции. В этот раз прозвучали два его квартета, два разных трио и пьеса для виолончели соло.
Концерт открылся трио для фортепиано, скрипки и перкуссии. Почти на всех записях Зорна на шумовых инструментах играет Вильям Вайнант. На концерте же я его увидел впервые. 
Такую музыку практически невозможно описывать. В ней нет законченности, почти отсутствуют мелодии, и структура ее очень непрочна. В этом существует определенная сложность как для композитора, так и для слушателя. В одном из интервью саксофонист Джон Батчер сказал по поводу своей игры: "Очень сложно не перешагнуть грань между звуком, который ты хочешь извлечь, и ужасным скрипом, который может случайно получиться". Это высказывание можно смело отнести и к музыке Зорна. Однако Зорну почти всегда удается остаться по эту сторону границы.
После трио было совершенное и со стороны композиции, и со стороны исполнения сольное выступление виолончелиста Эрик Фридландера. Как я понимаю, композиция была написана специально для него. Завершил первое отделение струнный квартет все с тем же Фридландером, который, кстати, до конца концерта так ни разу сцены и не покидал. Квартет это показался мне наименее интересным. Не то чтобы это было скучно или, наоборот, слишком сложно - просто после него осталось ощущение, что музыканты могли играть другие ноты, а смысл бы не поменялся.
Во втором, более коротком отделении прозвучало трио для скрипки, виолончели и фортепиано, а после него - еще один струнный квартет. Словно для контраста, трио стало самой экспрессивной частью концерта, в то время как квартет - самой умиротворенной. Виолончель и вторая скрипка почти всю композицию держали одну и ту же ноту, а на этот фон были наложены фрагменты так и не проявившейся до конца мелодии.
Сам Джон Зорн на этот раз музыкантами не дирижировал, а лишь двигал рояль и расставлял стулья и нотные пульты. Прокомментировал он это так: "Вот чем приходиться заниматься композитору из аптауна, когда его музыку играют в даунтауне". Удивительно, что ему никто не предложил помочь.

The Unofficial John Zorn Homepage
motion: interactive services for new music - много рецензий, в том числе и на неджазовые альбомы Джона Зорна.

В последний день фестиваля в зале с незамысловатым названием Town Hall состоялся один из его самых рекламируемых концертов. Его главной второй частью было выступление ансамбля Origin пианиста Чика Кориа, а не менее интересной первой - единственное выступление специально возрожденного по такому случаю The Microscopic Septet Филлипа Джонстона. Но самым привлекательным и современным стало то, что концерт был бесплатным, а получить на него билеты можно было только через интернет. Большей глупости, чем устроить такую приманку, придумать было нельзя. Естественно, что билеты в какой-то момент кончились, но из-за тридцатипятиградусной жары и прочих не менее веских причин многие обладатели халявных билетов на концерт не пошли. В результате была заполнена едва ли половина зала. К тому же в зале, чрезвычайно похожем на дом культуры сталинского времени, свирепствовали злые билетерши, пытавшиеся всех усадить на места согласно купленным... тьфу, полученным задарма билетам и не пропускавшим в партер людей с билетами на балкон.

Итак, концерт. The Microscopic Septet появился в своем классическом составе образца распада, то есть 1992-го года. Именно этот ансамбль лет десять назад снискал славу самого знаменитого из никому неизвестных джазовых коллективов Нью-Йорка. Еще один невероятный факт их биографии: в момент зарождения в нем играл Джон Зорн, правда, это было в 1981 году. За двенадцать лет существования септет с четырьмя разными саксофонами, роялем, контрабасом и ударными, играющий совершенно отвязный и пародийный свинг, объездил весь мир, записал несколько альбомов в первые две трети существования и благополучно распался. Музыканты остались в хороших отношениях, по-прежнему играя в разнообразных проектах друг у друга, но возрождать септет никто не собирался. И вот - специально для фестиваля - они не только собрались, но даже выпустили ограниченным тиражом сборник композиций из первых трех альбомов, выходивших только на виниле.
Джонстон и второй лидер ансамбля пианист Джоэль Форрестер постоянно поддерживают и без того теплый прием зала: Джонстон своими репликами, а Форрестер - попытками дирижировать ансамблем. Альт, сопрано, тенор и баритон саксофоны звучат то вместе, то сольно, в точности имитируя разухабистый свинговый стиль. Музыканты держаться на сцене примерно так же, как это делала группа Джейка и Элвуда в фильме The Blues Brothers. Некоторые композиции называются с намеком, например Take The Z Train. Сходство с упомянутым фильмом подчеркивается еще и тем, что музыканты одеты в весьма строгие костюмы и все без исключения при галстуках. Кстати, этот специальный сборник так и называется "Семеро мужчин в галстуках". Однако ни одежда, ни комические элементы шоу не мешают им замечательно играть.
Надеюсь, что найдется какой-нибудь еще какой-нибудь повод, кроме фестиваля, чтобы собрать The Microscopic Septet снова.

Phillip Johnston's Home Page
Phillip Johnston interview

Второе отделение концерта получись не менее ярким и красочным. Вот краткая история последнего ансамбля Чика Кориа. Он собрал Origin в 1998 г. С самого начала это был полностью акустический секстет, состоящий из молодых музыкантов. Состав: Чик Кориа - фортепиано, вибрафон; Авишай Коэн - контрабас; Боб Шеппард и Стив Уилсон - саксофоны, кларнеты, флейты; Стив Дэвис - тромбон; Адам Реймонд Круз - барабаны. В 1999-ом году Круза сменил Джеф Баллард. Шесть лет назад переехавший из Израиля в Нью-Йорк Коэн - наверное, самый интересный музыкант в группе. В его игре слышны ближневосточные традиционные мелодические ходы, а свой контрабас он часто использует как ударный инструмент, отбивая ритм левой рукой по корпусу. Кроме того, в репертуаре секстета есть несколько собственных пьес Авишая, и во все композиции он привносит особый колорит своеобразной техникой и мелодикой басовых партий.
В ансамбле и на концерте непривычно распределены роли. Контрабасист и барабанщик находятся не в глубине сцены, как это обычно бывает, а почти в ее середине. За ними расположены дополнительные микрофоны, и туда уходят все остальные музыканты, включая самого Чика Кориа, в те моменты, когда им не нужно играть соло. Если при этом им вообще не нужно играть на своих инструментах, то они начинают играть на различных перкуссионных приспособлениях, таких как бубен или коубелл. В результате слушателю не приходится переключаться с переднего плана на задний план во время солирования контрабаса или ударных. Ритмическая составляющая музыки, как не трудно догадаться, при такой расстановке играет далеко не последнюю роль. К тому же за редким исключением ансамбль звучит не как секстет, а как трио или квартет. В аранжировках мелодий, как всегда, много испанских, латиноамериканских и теперь еще и восточных элементов.
Честно говоря, я ожидал куда менее энергичного выступления. И хотя явно чувствовалась некоторая переанжированность и продуманность каждой пьесы, общее впечатление от выступления было потрясающим. Когда в финале Чик Кориа взял в руки маллеты и подошел к вибрафону, зал замер в ожидании чего-то необыкновенного. Но играть Кориа начал только после длинного и нарастающего дуэта Коэна и Балларда. Когда зажигательное соло закончилось, гром аплодисментов заглушил слова пытавшегося что-то сказать маэстро. А еще через минуту зал приветствовал музыканта стоя. И даже после того, как, исполнив одну композицию на бис, Origin ушли со сцены, зрители еще долго хлопали.

Chick Corea - Official Website including Chick's biography, complete discography, tour schedule, music awards and photos!
Chick Corea & Origin
Avishai Cohen

Новый джазовый фестиваль начался буквально на следующий день. JVC Jazz Festival - более скромное по количеству событий, но зато и более шикарное и дорогое мероприятие. Надеюсь, что на некоторые его концерты мне все-таки удастся попасть. Но об этом не раньше следующего раза.