Ходили вечером в Барбес на Накатани с неизвестным шведом саксофонистом Стуре Эриксоном. В зале кроме нас была попавшая явно случайно пара типичных нью-йоркцев: мальчик и девочка. Минут через десять после начала они свалили и мы на время остались одни, а ближе к середине появился еще один неслучайный зритель.
Тацуя как и всегда сразил меня скупостью выразительных средств. Вот, вроде бы, те же безумные импровизации, как у других, а совсем все не так получается в итоге. Потому что он не дубасит, что есть мочи, а играет каждый звук отдельно. И техника тут не очень то и важна, хотя и от нее кое-что зависит. Звучание амбиентно тихое. Открытых энергичных всплесков почти нет. Эриксон, приволокший с собой несколько саксофонов, весь сет играл исключительно на баритоне, иногда лишь лишая его мундштука и/или вставляя в раструб большой бокал. Никаких петухов и передуваний. Все тихо, хоть и интенсивно.
На фоне умирающего фри джаза такой шикарный акустический минималистический сет в перпендикулярном направлении. И никакой электроники не надо. Вообще все, что Тацуя делает, грандиозно. Зуб даю, наступит день, когда его по достоинству оценят и узнают.