Квартет Брётцмана "Умри как собака", оказавшийся, как я и предполагал, трио, играл вчера не в восемь и десять, как все нормальные люди, а в десять и в полночь. А восьмичасовой сет был отдан квартету из весьма интересных дам: Лесли Далаба на трубе, Зина Паркинс на арфе, Карла Кильстед на скрипке и Икуи Мори на неизменном макинтошевском ноутбуке. Вообще, кроме трубы, пропущенной через различные спец эффекты, все остальные инструменты были просто электрическими. То, что играл квартет, было только что записано для альбома в серии Oracle лейбла Tzadik. Серия эта исключительно дамская. В ней уже вышли в числе прочих несколько примечательных работ таких групп и людей, как: Mephista (Мори, Курвузье, Ибарра), Йука Хонда (из группы Cibo Mato), Дженни Шейнман, Карла Кильстед, безумная Джюлия Эйзенберг (да да, именно Jewlia) с новым проектом Red Pocket, Шилли Хирш и группа Xtatika. Теперь вот записался и такой странный ансамбль. Все музыканты (музыкантши?) квартета достаточно радикальны. "Достаточно" в том смысле, что будь они более радикальными, слушать то, что они играют, было бы, наверное, нельзя. А играют они "кота-за-хвост-потянем" электроакустическую нойз романтику. Эдакий саундтрек к независимому кино про инопланетян или про жизнь глубоководных рыб. Не очень энергично, зато очень неописуемо. Как раз то, что надо. Рекомендуется любителям раннего Фреда Фрита и абстрактного шума.

Несмотря на то, что сет квартета длился всего минут сорок, ждать начала выступления Die Like a Dog пришлось не очень долго. Начали играть ровно в десять. Случай, надо сказать, исключительный, потому что обычно в Тонике отставание от расписания не менее получаса. Около года назад в аналогично забитом до отказа клубе Брётц, Хамид и Уильям начали с "собачатного" фри джаза, а закончили квази-народными песнями и плясками. В этот раз все было наоборот. В начале сета Дрейк играл на большом бубне (это не бубен, конечно, но я не знаю, как его еще назвать), Паркер на двухструнном африканском басу, а Брётцман на кларнете. К моей радости большую часть времени играли двое музыкантов, дав германскому гостю отдохнуть с дороги, а слушателям оттянуться по полной от слаженной энергичной, но не долбящей музыки. Чуть погодя Дрейк пересел за барабаны, Паркер взял в руки контрабас, а Питер Брётцман переключился на саксофон, и тут ТАКОЕ началось. При всей любви ко всем троим музыкантам, для меня это был бенефис Хамида Дрейка. Обаятельный, очень спокойный и какой-то, я бы даже сказал, приземленный человек, на сцене он превращается в супер монстра. Его энергии хватило бы на целый оркестр. При этом сольно Дрейк фактически ничего не записывает, довольствуясь ролью в лучшем случае соучастника, а чаще всего просто участника ансамбля. А, впрочем, не слушайте меня, Паркер и Брётцман были ничуть не хуже. К черту, вообще, все эти слова. Про эту музыку нечего говорить, ее слушать надо.